Призрак гомосексуализма
Проигравшие в информационной войне видят в зеркале главного врага
Павел Шарпп
Почему собственно гомосекам нельзя говорить о том, как клево быть гомосеками, а православным можно?
Стас Захаркин
Призрак бродит по России, призрак гомосексуализма
Карл Маркс перевернулся в гробу
Павел Шарпп
Почему собственно гомосекам нельзя говорить о том, как клево быть гомосеками, а православным можно?
Стас Захаркин
Призрак бродит по России, призрак гомосексуализма
Карл Маркс перевернулся в гробу
***
Закон о запрете пропаганды гомосексуализма приняли на федеральном уровне. В рамках поддержки антигейской кампании некоторые мои друзья поместили себе следующую аватарку:
Только вот мне кажется, что ни для кого не секрет, что содомиты не наследуют Царства Божия. И думаю, все, кто видит эту картинку, и так про это знали. И православные, и геи. Проблема в том, что геи и НЕ ХОТЯТ наследовать Царства Божия. Любой гей точно так же может с гордостью поставить себе эту картинку на авку, и еще заодно приписать «В аду хорошая компания!»
Еще один большой вопрос для меня – где Царство Божие, а где Государственная Дума? Ведь в Библии ничего не сказано, про то, что содомиты не унаследуют Российскую Федерацию. Я думаю, что они давно ее унаследовали, судя по уровню коррупции.
Говоря сухим языком PR, на какую аудиторию направлено, к примеру, сообщение про ненаследование? Если на единомышленников, то это не более чем «... не наследуют... а я не такой, как этот мытарь!» Если на геев – то эффект от него антимиссионерский. Точно такой же и эффект и от закона. Поддержка этого закона со стороны искренних православных активистов – просто показатель их неосведомленности в области PR-процессов, которые в христианском обиходе называются проповедью и миссией.
Чем же так плох закон – причем, замечу, плох именно для православных? Как минимум, он бесполезен. Потому что пытаться остановить распространение гомосексуализма репрессивным путем – все равно, что пытаться посадить в тюрьму углекислый газ. Настоящая пропаганда легко просеивается через любое юридическое решето, а то, что в это решете остается – слишком топорно для воздействия на аудиторию. Как говорил Пауль Йозеф Геббельс: «Пропаганда утрачивает силу, как только становится явной». А уж кто-кто, а он-то в пропаганде понимал.
Но на самом дел этот закон не просто бесполезен, в реальности он достигает совсем не тех целей, для которых задумывался. Если по библейскому рецепту «по плодам их узнаете их» задуматься о результатах этого законотворчества, то сходу можно назвать следующее: 1) разжигание ненависти и вражды 2) падение авторитета Церкви 3) пропаганда гомосексуализма 4) успешная имитация государством заботы о народе.
То есть в целом закон полезен для геев и Единой России, но вреден для Церкви.
Почему закон о запрете пропаганды гомосексуализма полезен для правящей верхушки?
Большинство россиян к геям, поверьте, относится нейтрально. А все потому, в России много других проблем. Среди своих знакомых всех возрастов я не замечаю ни особенной гомофилии, ни особенной гомофобии. То есть большая часть населения РФ все-таки находится в адеквате, а потому а всю последнюю законодательную активность оценивает, я думаю, так же, как громкое переименование милиции в полицию. Потому что интуитивно понятно, что если в РФ и есть проблемы с духовно-нравственным воспитанием, то пропаганда гомосексуализма виновата в деградации общественной нравственности в последнюю очередь. А вот школьники, которые, по опросам, хотят стать чиновниками, чтобы пилить бюджет – вот это действительно серьезная проблема общественной нравственности.
Те, кто относятся к геям не нейтрально – это мужик из «Нашей Раши», который сидит в трусах перед телевизором, и комментит, какие все уроды. В том числе и педерасты. Но такие люди они существуют где-то за границей гражданской активности. Поэтому власти очень кстати православные активисты: с таким бэкграундом можно выдать мнение особо радикальных товарищей за «мнение народа», и протолкнуть очередной популистский закон, который ни на что не повлияет, но который, как мне кажется? наверняка прикрывает очередную законодательную активность в сфере реальных проблем вроде налогов и образования. На исполнение этого закона, я думаю, как всегда всем будет глубоко наплевать. Но это и не важно – важен медиа-эффект и прирост рейтинга Милонова.
Очаги пропаганды гомосексуализма – это не гей-парады, а тюрьмы. За редким, может быть, исключением. Но и эти исключения – не продукт «пропаганды гомосексуализма».Тот гомосексуализм, с которым сталкивалась я – это защитная реакция творческих людей на унылую действительность постоветских гоповских окраин. То есть этакая инфраструктурная травма детства. Но, конечно, воевать с гомосексуалистами в вакууме, в сказочном мире, в параллельной России, где силам традиционного света противостоят силы педерастического зла, гораздо удобнее, чем, к примеру, реформировать пеницитарную систему, главный рассадник гомосексуализма в России.
Почему о запрете пропаганды гомосексуализма полезен для геев, но вреден для Церкви?
В советское время запрет пропаганды разлагающих западных ценностей привел к развалу всей системы. Потому что этот запрет сделал тлетворные западные ценности сладкой мечтой любого советского гражданина. Или – чего далеко ходить – недавно обязали всех маркировать продукцию допустимым возрастом. С каким упоением рекламщики начали рисовать на плакатах «18+»! О такой рекламе можно только мечтать. Закон овевает геев романтическим ореолом жертв системы, упоенные православные в миссионерском угаре выдают содомии порции отменного черного пиара.
Со стороны Церкви принятие подобного закона – это признание ее полной миссионерской импотенции. Законодательные преференции для христианских ценностей означают полное бессилие христианской церкви выиграть у геев в условиях честной конкуренции. Это что-то вроде финансовых вливаний в Автоваз. Внутренняя хозяйская уверенность, что можно деградировать сколько угодно – остальным-то мы и вовсе рот заткнули – это иллюзия, и вредная иллюзия. Для коммунистической партии – запретили пропаганду западного образа жизни, для АвтоВАЗа запретили ввоз иномарок, для православных – запретили пропаганду гомосексуализма. Ну и что, что работаем неэффективно! Все равно мы хозяева. В гениальной книге Александра Прохорова «Русская модель управления» этот феномен признается вообще основополагающим для России: мы не хотим участвовать в нормальной конкуренции, то есть делать хороший продукт для конечного потребителя, а вместо этого мы участвуем в «конкуренции администраторов», где главная цель – сожрать конкурента, расчистить игровое поле за счет административного ресурса, а потом спокойно деградировать, пока все не развалится само. Православные активисты, поддерживающие этот закон, продолжают эту славную линию, которая уже однажды подвела РПЦ, у которой было очень много преференций в Российской Империи. А полезно было бы вспомнить, что первые христиане, вообще-то, умудрились выиграть жесточайшую конкурентную борьбу не только при отсутствии административного ресурса, но и при очень невыгодных условиях борьбы. Например, пропаганда гомосексуализма была поставлена на ура, причем до такой степени на ура, что гомосексуализм считался частью высокой эллинистической культуры.
Мне кажется, многие православные так и не поняли, что основная задача Церкви – вовсе не улучшение общественной нравственности. Вот так чудо, да? Но основная задача Церкви – распространение веры в Бога. Все остальное – только продукт. Недавно прочитала прекрасную фразу, которая в переводе на нейтральный язык звучит «прогресс – это продукт жизнедеятельности науки». Так вот улучшение общественной нравственности – только продукт жизнедеятельности веры. Поэтому превращение нравственности в цель церковной жизни несколько напоминает мне, простите, копрофилию. Потому что основная цель Церкви бесконечно выше вопросов благоустройства «земного царства». «Покайтесь, потому что приблизилось Царствие Небесное!». Стоит только человеку поверить в Царствие Небесное, как он тут же перестанет пропагандировать гомосексуализм. И это будет самый малозаметный результат его веры. Средневековые алхимики мечтали превращать все элементы в золото. Современные ядерные физики это умеют, но делать будут разве что из чистого баловства: их цели бесконечно другие. Вера должна проделать ту же эволюцию: подняться, как наука, с уровня алхимии до уровня современной ядерной физики. Стоит только перестать думать, как превратить все в цветущий сад нравственности, и заняться изучением и проповедью Божьей воли (кстати, наука на своем отрезке добилась многого в изучении Божьей воли), как можно добиться результатов, которые превзойдут все ожидания.
Вот что на эту тему говорил иерей Даниил Сысоев: «Это очень важно помнить миссионерам. У нас слишком много энергии тратится на то, чтобы остановить апостасию (прим.: «отступничество от веры»), но у нас не тратится столько энергии, чтобы спасти людей. Действительно, пытаться остановить апостасию невозможно. Отступничество, мятеж человечества против Бога неостановим. Это правда. Но вспомните, что древние христиане не боролись с языческим грехом, с языческим блудом. Древние христиане не боролись даже с гладиаторами, они спасали язычников. Они их собирали, говорили о том, что не должно кланяться идолам, надо поклоняться Единому Истинному Богу. И вот тогда, когда язычники становились христианами, они бросали и блуд, и гладиаторские игры, и так далее. А потом, когда их стало много, были запрещены и разврат, и гладиаторские игры. А у нас все перевернулось. У нас борются с тем, что нельзя победить, а между тем тех, кого можно спасти, игнорируют. Это ошибка».
Пытаться запрещать пропаганду гомосексуализма в условиях нехристианского, еще вчера почти полностью атеистического, а сегодня внезапно-потребительского общества – это все равно что замазывать прыщи при СПИДе. «Я посылаю вас, как овец среди волков: итак будьте мудры, как змии, и просты, как голуби» (Мф. 10, 16), а меч свой при этом засуньте, откуда взяли (вольный пересказ рекомендации Христа апостолу Петру). На вызовы времени нужно Церкви отвечать не законами, а проповедью. Кстати, законы в нашей стране все равно не исполняются. А исполняются – «понятия». Задача Церкви – попытаться сменить воровские понятия на христианские. А от законов эффект будет такой же, как от переименования милиции в полицию.
